Очевидно, что люди испытывают интерес к другим и нуждаются в связях. Несмотря на нужду, контакты могут быть затратными, утомительными, негативными и даже разрушительными. Но мало того, что в социуме можно получить для себя «не то» от других, так ещё и нужно сперва вложиться в возможность контакта и развитие связи — это лотерейный билет, который нужно сперва купить!

Вообще сама идея, что в отношения с другими нужно отдавать ресурс, появляется довольно поздно. Какое бы ни было детство — хорошее или не очень — изначально мы рождены, чтобы получать для себя всё необходимое безусловно и безвозмездно, (отдельный широкий класс травматики — когда родители рождают ребёнка «чтобы подал кружку воды в старости», вешая на него пожизненный неоплатный долг, что довольно распространено в постсоветских странах и обеспечит работой психотерапевтов ещё на долгие годы), даже если далеко не всё из получаемого желанно, необходимо и приятно.

Таким образом, взрослые отношения вносят целый спектр трудностей: во-первых, другие хотят что-то для себя, возможно тот ресурс, которого нет; во-вторых, другим может не подойти тот ресурс, что есть, и они могут его отвергнуть (вместе с человеком); в-третьих, нужно самому суметь выпросить тот ресурс, который хочется, а не просто слёзно требовать его, как это было в детстве, по праву рождения.

Самый простой способ пытаться урегулировать сложности социальных взаимодействий — через ожидания. Недостатки этого способа нашли широкое осуждение в поп-психологии, но стоит отдать должное функциям ожидания — при неимении возможностей на рефлексию они сохраняют внутреннее состояние целостным, иногда не позволяя даже самому себе узнать, что же хочется получить от партнёра. Мне похоже, что ожидания — это первый шаг к эмпатическому контакту, надежда на его существование.

Следующий способ, считающийся сегодня золотым стандартом — «словами через рот». Этот способ соответствует парадигме фундаментальной отделённости людей друг от друга и хорошо накладывается на современные культурные течения. О его преимуществах в мире сказано достаточно, а к недостаткам я бы отнёс высокие требования в следующих областях:

1. Умение распознавать свои желания. Несмотря на то, что многие люди живут в псевдореальности, где они сами выбирают свои желания, я утверждаю, что их не только нельзя выбрать, но и крайне сложно ясно и чётко распознать.
2. Умение сформулировать вербально, что хочется. Распознать желание — недостаточно. Нужно его донести в понятной словесной форме, и, вероятно, суметь обосновать причины, подобрать формулировки и аргументировать значимость. Кроме того, нужно быть достаточно смелым и беспристрастным, чтобы открыто говорить о своём желании с партнёром, и достаточно тактичным и чувствительным, чтобы выдержать границы и аккуратно, своевременно и подходящим образом донести свою мысль.
3. Умение совладать со своими чувствами. Говорить спокойно и внятно о своём желании, особенно если оно нетривиальное, а ещё связано с глубинными травмами и запретами, — крайне сложная задача. Физиологически неизбежен прилив гормонов, отвечающих за реакции «бей или беги», не считая возможных проекций, утяжеляющих коммуникацию.
4. Умение контейнировать партнёра, если его разъебало от услышанного. К сожалению, просто уметь вербально справиться со своей стороны со своим желанием недостаточно. Партнёр вполне может отреагировать крайне эмоционально и негативно, и причин тому миллион: от банальной нерасслышанности до мощного резонанса с травмой. Несмотря на идущее в комплекте со «словами через рот» допущение, что каждый сам ответственен за свои чувства, на практике без способности контейнировать партнёра этот самый партнёр может болезненно разорвать контакт из состояния аффекта, (ещё и наверняка считая себя правым).

Я не отменяю важности вербального общения, но показываю его ограниченность, а идею свести всю коммуникацию к словесному взаимопониманию считаю и вовсе утопической: в конечном счёте, слова — это указатели на опыт, и надеяться поделиться переживанием через описание словами как пытаться передать вкус и запах свежей буханки хлеба его фломастерным рисунком.

Способ находиться в контакте, который я чувствую для себя наиболее подходящим и здоровым, базируется на переходе от парадигмы отделённости и обмена, «тебе А, мне Б», к парадигме одной воли, «тебе и мне, вместе». У меня это происходит так: я чувствую, что я хочу для себя, и догадываюсь, каким людям из моего окружения это тоже может подойти. Затем я показываю это движение в теле-уме другого и слушаю телесный отклик. Если «да», значит я предлагаю найти подходящую форму для реализации; если «нет», — даже если вербально прозвучало «да», — я мягко отзываю приглашение.

Вспоминая о до-над заблуждении, рациональному человеку проживание единой воли будет похоже на возврат в инфантильность, непроявленные ожидания, слияние с партнёром и созависимость. Сталкиваясь с эмпатическим способом общения впервые, люди действительно могут плохо распознавать границы и путаются в общей нервной системе, считая, например, желания своего тела желаниями партнёра или эмоции партнёра своими собственными.

Другое слово для проживания общей воли — совместность. Если проводить аналогии с телесными практиками, то совместность энергетически похожа на обратный консент: «если мне не подходит, то я дам об этом знать», а высказанное «нет» выглядит как выпадение в отделённость, т.е. отказ длить совместное движение, эмпатическое отключение, признание настойчивого продления движения как насилие.

«Любить — это не значит смотреть друг на друга, любить — значит смотреть вместе в одном направлении», — такие слова приписывают де Сент-Экзюпери, и если бы он был учителем недвойственности, (а не безнадёжным романтиком), то они бы вписывались в тему заметки как указание на переход от словесного общения к эмпатическому.