Эта заметка касается нескольких тем:

1. что ищут люди, когда идут учиться — и нет, это не «узнать новое»;
2. что такое процесс обучения — и нет, это не «обмен информацией»;
3. кого не стоит выбирать себе учителем, — и почему неизвестно, где искать своего мастера.

Под учёбой я подразумеваю в первую очередь развитие тонких способностей вместе с учителем, но большинство тезисов ниже применимы и к конкретным техническим навыкам, например, готовке, сноуборду или бачате.

Я был на тантре у одной чудесной женщины, которая проводила демонстрацию денежной энергии в действии: «а теперь достаньте свои телефоны, я буду диктовать свой номер, а вы его записывайте и отправьте мне денег — столько, сколько захотите сами». Я с интересом наблюдал за развитием событий. Она сообщила: «вот смотрите, я за пять минут заработала 80 тысяч рублей». Она позиционировала себя так, будто публично доказала владение секретом делания денег из воздуха, а участники прогрелись достаточно, чтобы внимать всему, что она станет лить в уши.

Нужно ли уточнять, что я не отправил ни копейки?

Менее вычурная, но не менее показательная история случилась на выездном ретрите. Там был один успешноватый предприниматель, к которому люди вставали в очередь. Вопросы крутились вокруг развития бизнеса и инвестиций, но суммы, по моим меркам, были несмелые. Я предложил свои знания и опыт — вот, перед вами кофаундер венчурной студии, 70 подчинённых, вагон достижений за плечами. Но — мои взгляды на бизнес неортодоксальны. И что же? Спасибо, что нахуй не послали. Я был не просто неинтересен; я воспринимался как несуразность, отвлекающая от важного дела.

В обеих ситуациях динамика выглядит одинаково: есть люди-ученики с некоторыми предубеждениями о том, как должны работать деньги, но почему-то в их опыте так не работает; и есть люди-учителя, которые согласны подтверждать людям-ученикам правильность их предубеждений, беря себе мзду. По сути, та тантрическая женщина продала своим участникам подтверждение идеи, что за пять минут можно заработать 80 тысяч, став живым воплощением их мечты, — и трагикомично, что это сделано за их счёт.

Люди, которые идут на обучение, курсы или запрашивают менторство, по моим наблюдениям часто преследуют иную цель — найти единомышленников, продвинувшихся в схожих фантазиях. Это, в каком-то смысле, крик души о том, что старая парадигма разваливается о реальность. Мучаясь выбором между глубинным разочарованием в своей несостоятельности и пинанием дохлой лошади, многие охотно выбирают второе — «ну вот они же смогли! и я смогу!». Поэтому никакая тонна курсов и иных обучающих материалов не поможет — участие в них лишь откладывает судный день на потом, создавая видимость развития и роста, и добавляет щепотку оправданий в будущем.

Так чем же отличается реальное обучение от описанной выше фикции? Примерно так же, как инсайт отличается от узнавания факта. Инсайт — это прозрение тела, изменение содержания сознания и качества восприятия, сдвигание глубинных слоёв психики. Узнавание факта не имеет таких спецэффектов. Факты приносят мимолётное удовлетворение, а потом откладываются где-то в памяти. Инсайты же работают бесконтрольно и необратимо меняют человека.

Помните тех прекрасных учителей, благодаря которым дети влюблялись в преподаваемые предметы и потом становились призёрами олимпиад? Так происходит потому, что прекрасный учитель может приглашать в то самое невербальное переживание, преподавая свой предмет. С ним каждый урок оказывается наполнен не унылыми фактами, а озарениями — инсайтами, меняющими представления о реальности. Я помню, как мой преподаватель высшей математики сиял: «натуральный логарифм — вот, что будоражит естество». Тогда я смеялся с этой фразы, а теперь догадываюсь, что он имел в виду.

Но почему одни ученики становятся звёздами, а другие — застревают на том же уровне? Здесь мы подходим к основному феномену обучения: преподаватель может сколько угодно пританцовывать вокруг учеников, но конечное психическое движение зависит от способностей ученика к этому движению. Может показаться, что преподаватель «передаёт» знание; или что ученик «впитывает» знание; но в моём опыте единственный способ обучения — это когда учитель показывает своё невербальное движение, а ученик рождает в себе нечто, что опирается на показанное учителем. Другими словами, ученик всегда учится не тому, что показывает учитель, а чему-то своему, что оказалось возможным обнаружить в пространстве внимания учителя.

Когда я пришёл к известной шаманке, то увидел, что некоторые люди у неё учатся по многу лет. Пока я проходил её годовой курс, они учились со мной. Затем мне стало тесно в её школе, и теперь я заглядываю изредка, — а они всё ещё упорно учатся. И будут и дальше наяривать на сертификаты. Они пытаются взять её технологии, ритуалы, умения и таланты, «впитав» их, но так не работает. И не сработает. Ими движет недоразумение, что они могут так же как она, но на деле они могут только так, как могут сами.

Ну, по крайней мере, они находятся под крылышком профессионала. Совсем другое дело, когда на место учителя претендует человек некомпетентный, — что особенно часто встречается в эзотерических коммьюнитях в силу отсутствия методологий оценивания способностей. Чего стоят только кармические чистки денежного потока! По моим наблюдениям, этим регулярно занимаются ребята, сводящие концы с концами за счёт — да-да, это смешно и грустно — участников своих практик волшебучего обогачивания.

Работает ли у человека то, чему он учит сам? Является ли он профессионалом — не на словах, а в своей жизни? И, когда мне расскажут сочную историю достижений, махая перед носом дипломами, — увижу ли я в них ценность и применение именно для себя? Мне предлагают яркий фантик, полный надежд, веры и чуд, — или скучную, местами неприглядную, требующую болезненных внутренних трансформаций сладко-горькую конфетку тихого, лишённого гордыни и самоутверждения результата?

Мой центральный критерий невыбора учителя — извините за тривиальность — его проявленная некомпетентность в той сфере, в которой он собирается учить. Я не стану воспринимать всерьёз взгляды на взаимоотношения у тех, кто увяз в романтической любви; не стану интересоваться зарабатыванием денег у тех, кто не гонял туда-сюда значимые суммы; не стану слушать правила жизни тех, кто брызжет стереотипами и клише; меня не интересуют новаторские идеи тех, кто достиг меньшего, чем я сам.

Научившись отсеивать таким способом почти всех заявленных мастеров, я пришёл к пониманию, что мне почти не у кого учиться. Это стало началом пересмотра стратегий обучения. Очевидно, что тренер чемпиона мира выступает хуже чемпиона мира, но чемпион становится лучше благодаря работе своего тренера. Зная, что я могу учиться только через раскрытие нового в себе, я выбираю людей ресурсных, кто может дать мне движение в моём обучении, — и это не означает, что эти люди должны быть объективно более знающими и умелыми. Однако это требует особого смирения у потеницального тренера, супервизора или мастера — понимания своего ранга, своего места, своей работы и своих границ. Именно поэтому я сравнительно легко могу отфильтровать тех, кто мне не подходит, а те, кто подходят, появляются в моей жизни неожиданно, таинственно, и так же неожиданно уходят из неё.

У меня была фантазия, что, добравшись до вершины, у меня проявятся желания обучать или менторить. Этого не произошло — более того, я заметил, что обучать обычно хотят те, кто разобрался в своём предмете недостаточно. Скорее всего я некомпетентен в том, в чём люди хотят быть компетентными, и лишь могу помочь обвалить то, что уже плохо держится. Или вырастить то, что может мыслиться невостребованным. А если вам нужен именно я — ну хорошо, значит так тому и быть. Добро пожаловать.

12 октября 2025