Я знаю два способа пропускать через себя энергию денег, их можно было бы назвать «средние» деньги и «большие» деньги. То, что называлось бы «малыми» деньгами, — это неэффективные по разным причинам способы находиться в энергии средних денег. Отдельной категории малых денег нет.

Средние деньги функционируют по принципу «я беру для себя блага по той цене, которую другие дают за мою работу». За этой работой стоит эгрегор профессиональной идентичности. Этот эгрегор, с одной стороны, позволяет легко войти в рынок труда, а, с другой, задаёт жёсткий коридор вознаграждения, в котором остаётся небольшой люфт — от «чуть ниже рынка» до «чуть выше рынка».

Присутствие других людей в энергии средних денег фундаментально — именно от них приходят деньги. Таким образом замыкается базовый финансово-социальный цикл: вы получаете для себя деньги от одних людей за вашу реализацию и несёте их другим людям для получения благ.

Верно будет сказать, что средние деньги определены идентичностью. Если вы смотрите на кого-то, кто получает в 10 раз больше рынка, то можете заметить, что этот человек живёт вне профессионального эгрегора. Вероятно, у него есть личный бренд или какие-то особые признанные таланты. Важно различать превосхождение эгрегора — это путь к богатству — от невозможности присоединиться к эгрегору — это путь к бедности. Превосхождение — это форма смирения, а не протест или отказ.

Ещё одно любопытное наблюдение — средние деньги задают потолок доступных благ. По всей видимости так происходит, потому что подавляющее большинство людей находятся в энергии средних денег. Я ясно помню момент, когда моя зарплата выросла в 2.5 раза, а единственным заметным повышением качества жизни стал выбор более дорогого такси. Грамотных средних денег вполне достаточно для жизни на относительном максимуме доступных социальных благ.

Большие деньги принципиально отличаются по правилам течения от средних. Их можно было бы описать законом «я стою с ведёрком в том месте, где одна архетипическая сила перетекает в другую». Если средние деньги было бы корректно описать как горизонтальные потоки, то большие текут в людей кольцом сверху вниз. Это становится возможным потому, что деньги «вспоминаются» как невесомый социальный конструкт, договорённость, а не конкретное материальное благо.

Второе важное свойство больших денег — их обезличенность. В отличие от средних денег, большие никому не принадлежат и берутся не у людей, а «прямо из воздуха». Например, все деньги американских банков застрахованы, и если кто-то украдёт сумму на счёте, то ФРС возместит ущерб в полном объёме — для этого достаточно изменить число в базе данных. Даже те компании, клиентами которых являются обычные люди, оперируют статистиками, метриками и профайлами. Большие деньги не имеют связи с людьми, и оттого книжно-инстаграмные способы масштабирования бизнеса не дают эмерджентного скачка. Большие деньги можно разглядеть на стыке рукопожатий представителей больших структур.

Пользование большими деньгами не способствуют психическому здоровью, в отличие от средних, но позволяет встретиться с новыми задачами жизни. Они привлекают много внимания, их сложно контейнировать, находить им применение, защищать и направлять. В отличие от «фантазии нищих», что большие деньги решают все проблемы, на практике психическое овладение ими может потребовать годы серьёзной внутренней работы.

Нассим Талеб, трейдер и философ, в «Антихрупкости» советовал печь хлеб.